Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Страница 107

107

– К моему глубочайшему стыду, господин, – потупилась девушка, – я пока не сумела подобрать к нему соответствующий алгоритм. Там очень хитрое распределение слов, использован вариант формулы Тесанха для двенадцатимерных пространств с двойным изменением двух временных координат. Мне не хватило времени, вы приказали заняться анализом причин неудач правителей.

– Разобралась?

– Нет…

– Не нервничай, – понимающе улыбнулся граф. – Ты и не могла сделать этого без посторонней помощи. При твоем-то воспитании. Хотя я, конечно, надеялся, надеялся…

Мара незаметно перевела дух. Так, убивать ее сегодня не станут. Слава Благим, и то хорошо. Чего же все-таки хотел добиться от нее господин? Что она должна была понять? Видимо, что-то очень важное, раз ради этого он даже готов отложить изучение магии.

– Налей себе чего-нибудь попить, – откинулся на спинку кресла Дарв, удобно скрестив свои мосластые ноги. – Разговор нам предстоит долгий, ты должна усвоить несколько основополагающих истин, без которых в человеческом обществе тебе не выжить, несмотря всю твою магическую силу.

Послушно налив себе сока кельтанского алонго, Мара приготовилась слушать. Раз ей собираются объяснять вещи, от которых зависит ее жизнь, то следует быть очень внимательной и тщательно обдумывать все сказанное господином. Пока что он глупостей еще не говорил.

– Ты уже поняла, что власть – самый сладкий из наркотиков? – спросил граф, внимательно следя за малейшими изменениями мимики ученицы.

– Да, – позволила себе ухмылку Мара. – Это очень приятно, когда тебя боятся.

– Но совершенно недостаточно! – брезгливо скривился господин. – Тот, кого только боятся, очень быстро проигрывает все. В том числе, и собственную жизнь. Точно так, как Венсерх Кровавый.

– Почему?

– Да потому, что за страхом скрывается только ненависть. Человек, который боится, всегда будет искать способ отомстить тому, кто его запугал. И отомстит в конце концов. Да, есть те, с кем иначе поступать нельзя. Например, надзиратели в питомнике или большинство охранников на станции. Все они – мелкая сволочь, и ничего иного не достойны. Отомстить по-настоящему тоже неспособны. А если по-мелкому нагадят, то и плевать. Не стоит марать руки об них, только сам испачкаешься – и станешь их подобием в конце концов.

– По-моему, господин, вы противоречите сами себе.

– Если считать всех людей одинаковыми, да. Но люди очень и очень разные, этого ты не учитываешь. И сильных, по-настоящему сильных людей нельзя привязывать к себе страхом. Иначе проиграешь. Заметила ли ты, что с тобой ведут себя совсем иначе с того момента, как ты показала, что достойна уважения? Магия побоку. Ты, как личность.

– Но у меня пять личностей, – возразила Мара.

– Не имеет значения! – отмахнулся господин. – Вы сумели не передраться, а работать вместе ради выживания. Сумели не побояться смерти и пойти на риск, когда это понадобилось. Именно потому ты мне уже не рабыня, а ученица, девочка. Мне жаль, что ты этого так и не поняла.

– Ученица… – задумчиво повторила она. – Тогда мне понятно многое из того, что не понимала до сих пор. Спасибо, го… Спасибо, учитель!

– То-то же, – добродушно рассмеялся он. – Тебе довелось многое пережить, но это было необходимо. Спросишь, почему?

– Спрошу.

– Потому, что клинок без закалки останется мягким, мало на что пригодным железом. Не пройдя всего, через что ты прошла, ты не смогла бы добиться почти ничего, и осталась бы жалким, трусливым ничтожеством. Ты хочешь быть такой?

– Нет! – выкрикнула Мара.

– Человек, не прошеший через ад, не сумеет понять, что такое рай, – криво усмехнулся Дарв. – Когда-нибудь я расскажу тебе через что в свое время пришлось пройти мне. Сперва я ненавидел человека, проделавшего со мной это, так же, как ты сейчас ненавидишь меня. Но потом понял и низко поклонился учителю, создавшему из слабого, мечтательного юнца настоящего мага и настоящего мужчину. И до сих пор благодарен ему.

– Но почему все-таки страхом невозможно добиться полного подчинения?

– Возможно, но только на время, – скривился граф, отпив из бокала немного вина. – Учти, что человек, служащий тебе из страха, никогда не станет работать по-настоящему, никогда не сможет отдать ради общего дела жизнь. Наоборот, он предаст тебя, как только встретит другого сильного, и готов будет лизать пятки уже новому господину. Так-то, девочка.

– Мне надо это обдумать… – протянула Мара, застыв на месте.

– Обдумай. Но это далеко не все. Запоминай, даже если не поймешь сразу, потом у тебя найдется время обдумать все как следует. А мою правоту докажет жизнь. Хотя я все-таки предпочел бы, чтобы ты училась на чужих ошибках, а не набивала собственные шишки. Больно, понимаешь ли.

– Я постараюсь, учитель, – склонила голову Мара.

– Постарайся, а вот получится ли? – развел он руками. – О том знают только Благие. Ладно, продолжим урок. Одной из самых лучших возможностей заставить людей служить себе по-настоящему является захватившая умы и сердца идея. Люди, искренне верящие в идею, пойдут на все ради ее воплощения в жизнь. Идеалисты очень полезны, но одновременно очень опасны.

– Это как? – с недоумением спросила девушка.

– Если им покажется, что вождь предал идею, они пойдут на все, чтобы уничтожить не оправдавшего их чаяний. Еще запомни, что абсолютная власть очень быстро превращает самого ярого идеалиста в скота. Ограничивай их власть во всем, но умно. Не давай им повода заподозрить тебя саму во властолюбии. Вождь должен оставаться загадкой, ему должны верить как богу, перед ним должны преклоняться, его должны любить. И тогда ему простят любое преступление, сами найдут для него оправдание. Поняла?

107