Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Страница 59

– Ясно, – кивнул дварх-адмирал. – Удачи, ребята! Только не рискуйте слишком сильно. Поймете, что не справляетесь – выходите, ну его к Проклятому под хвост. Полетим за Мастером. А мы будем готовы к любому исходу.

– Ладно, – усмехнулся Николай. – Прошу Целителей держать постоянно открытый гиперпереход в мою каюту. Равла пусть побудет с ними, лучше, если в каюте во время поединка с мертвым магом никого лишнего не будет. Связь тоже не отключайте. Ну, с Богом!

Син поднял руку и сжал кулак. Потом отвернулся, перед ним зажглось несколько десятков небольших голоэкранов, и дварх-адмирал принялся отдавать команды, передислоцируя корабли и боевые станции по одному ему понятному плану. Николай и не пытался понять, у него была своя задача. Обняв жену, он поцеловал ее и вытолкнул слабо сопротивляющуюся орчанку в открытый Целителями гиперпереход. Потом снова сел в лотос и поднялся в воздух. Быстро проскочив нижние уровни ментала, он оказался там, где ожидал Семин.

– Ну что, сообщил? – спросил тот.

– Ага. Начали?

– Давай! – азартно ухмыльнулся молодой маг. – Поглядим, чего стоили маги Предтеч!

Они дружно начали сплетать первую анализирующую связку, дополняя и поправляя друг друга. Чудовищные напластования вероятностей вокруг матки медленно приближались. Николай осторожно осмотрел плетение мертвого мага со всех сторон, пытаясь найти хотя бы одну незамкнутую нить, за которую можно было бы потянуть. Ни одной! Надо же. Качественно сплел, ничего не скажешь, постарался. Хотя, стоп. А вот эта небольшая прореха здесь зачем? Ловушечку устроили, господин маг? Ай-яй-яй! Но и мы не в дровах найденные, чтобы сюда соваться. А вот чуть в сторонке можно и попробовать. Николай аккуратно вытянул несколько почти не существующих вероятностей и дотронулся до плетения невдалеке от прорехи, в которой заподозрил ловушку.

– Молодец! – раздался вдруг у него в голове неизвестно чей насмешливый голос. – Не стал соваться. Я специально оставил эту прореху для дураков. Дураков не жалко.

– Кто ты? – изумленно спросил Николай.

– Наверное, ты сейчас спрашиваешь меня о чем-то, – продолжил незнакомец. – Но я не могу тебе ответить. Я, понимаешь ли, мертв больше миллиона лет.

Он гнусно захихикал.

– Ох, и рожа же сейчас у тебя, наверное… Ладно, объясню. Обойдя ловушку, ты включил созданную мной программу. Но включиться она могла только в том случае, если с момента гибели нашего народа прошло не меньше миллиона лет.

– Господи… – ошеломленно пробормотал Николай.

– Благие… – вторил ему Семин.

– Создателя, наверное, призываешь, – продолжал издеваться голос мертвого мага. – Не бойся, я не собираюсь причинять тебе вреда. Среди наших врагов магов не было, а ты – маг, иначе не включил бы эту программу. Я – Росор Кор, последний оставшийся в живых разумный из народа Девир. Впрочем, назвать нас народом трудно. Мы были, скорее, объединением народов, совместно живущими разумными десятков биологических видов. Развиваясь, мы натолкнулись на другую цивилизацию галактического масштаба. Кер'Эб Вр'Ан, так они себя называли. Несколько сотен лет мы осторожно исследовали друг друга, а потом ни с того ни с сего Кер'Эб Вр'Ан накинулись на нас, уничтожив несколько пограничных планет. Почему? Зачем? За что? Я и до сих пор этого не знаю и не могу понять. Мы были разгромлены за каких-то сто лет. Мы умоляли их остановиться, пытались говорить, посылать послов. Бесполезно, война продолжалась. Что ж, научной группой под моим руководством было создано оружие возмездия. Да, они победили, но недолго им радоваться победе. Первые мета-корабли уже вышли на охоту. И да будут прокляты убийцы моего народа!

Росор Кор немного помолчал и снова заговорил:

– Наверное, неизвестный мне маг неизвестной расы, ты задаешь себе вопрос, а зачем я тебе все это рассказываю? Сейчас объясню. К моему глубочайшему сожалению, мы запрограммировали мозг каждого мета-корабля на уничтожение всего живого. Несколько дней назад один из них вернулся с сообщением, что им уничтожена молодая цивилизация, не имевшая никакого отношения к нашей войне с Кер'Эб Вр'Ан. Я пришел в ужас, но ничего поделать уже не мог. Поскольку мета-корабли созданы полностью автономными, доступа к ним я больше не имею. В моей власти только мозг главного производственного комплекса нашего проекта. Именно на нем производились и продолжают производиться мета-корабли. Движимый болью и ненавистью, я в свое время переписал основную программу их создания таким образом, чтобы изменить ничего было нельзя. Увы. Видишь ли, я умираю. К сожалению, только перед смертью я понял, что создал монстра, способного навсегда уничтожить разумную жизнь в нашей галактике. Остановить его я уже не в силах, да и не хочу – Кер'Эб Вр'Ан должны заплатить за свое преступление. Но я решил сделать так, чтобы мое создание возможно было остановить. Поэтому ввел в главный мозг комплекса цепочку команд, которые с течением времени приостановят производство новых мета-кораблей, а по прошествии миллиона лет и вовсе прекратят. Но в ремонте возвращающимся мозг отказывать не станет.

Он снова замолчал.

– Ладно, пора заканчивать. Жить мне осталось меньше дня, и я хочу успеть сделать все, что запланировал. Я по праву считался самым сильным из магов народа Девир. Это я сплел защитную пелену, которую ты сейчас видишь перед собой. В ней я предусмотрел возможность передачи комплекса под власть другого мага. Я уверен, что ты не из Кер'Эб Вр'Ан, эти убогие существа не способны к высшей магии. Да и миллион лет немалое время… За это время должны появиться и выйти на галактическую арену иные расы. Ты прошел мое испытание, неизвестный мне маг. Поэтому я вручаю в твои руки свое детище. Не убивай его, оно тебе пригодится. Если бы ты знал, как это больно – осознавать, что ты последний, что больше никого живого не осталось. Впрочем, уже этим вечером действительно не останется никого, я вложил в защитное плетение собственную жизнь, и жизненных сил у меня больше нет. Народ Девир умер. Уничтожен. Помни о нас, маг. Мы жили, любили и верили. Ничего от нас не осталось! Только наши знания, которые ты найдешь в памяти главного мозга комплекса. Это мой предсмертный подарок тебе, незнакомец. Помни, что мы – были!