Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Страница 77

– Сам увидишь, – ухмыльнулся Никита. – Если расскажу, не поверишь просто. Приготовься несколько дней ходить с отвисшей до пола челюстью. Такого насмотришься, что ни в одной сказке не слыхал.

– Поглядим, поглядим… – заинтригованно протянул Павел. – Эх, маму с папой жаль.

– Погибли? – с сочувствием спросил Никита.

– Не знаю попросту. Они в Москве остались, а там сейчас красные. Надеюсь, двух стариков не тронули…

– Если живы, найдем и вывезем. Мы всем нашим помогли найти семьи. Иначе нельзя.

– Тогда люди за вас до последнего драться станут, кем бы вы там ни были, – усмехнулся Павел.

– Армия, которая плохо заботится о своих бойцах, всегда гибнет.

Они говорили еще долго, выпивали, закусывали. Только через час Никита решительно выбрался из-за стола и повел старого друга к ближайшему темному закоулку, чтобы переправить на крейсер. Дел невпроворот, и никто их за него не сделает. Павел прекрасно понял его объяснения, служба есть служба, этого офицеру объяснять не требовалось.

Внезапно что-то насторожило альфа-координатора, и он резко остановился. Оказалось, что их занесло в припортовый квартал красных фонарей. Поскольку день был в разгаре, проституток почти не было видно. Только две или три лениво переругивались в дальнем конце переулка. Да напротив Никиты в тени дома, скрываясь от не по-осеннему жаркого солнца, стояла совсем юная девушка. Чистое, свежее, интеллигентное лицо. Наполненные слезами голубые глаза, из которых буквально рвалось отчаяние. Никита немного приоткрылся, и это отчаяние вывернуло эмпата, едва не заставив его скорчиться от боли. Одета незнакомка была в длинное бежевое платье, совсем недавно выглядевшее приличным. Не понимая, что привлекло его внимание, Никита внимательно вслушался в девушку и едва не заскрипел зубами, осознав в чем дело. Она пришла сюда впервые. Пришла не ради себя…

В маленькой комнатенке, за которую Наташа отдала последние жалкие гроши, металась в жару ее десятилетняя сестренка. И нечем было уплатить за лекарство. Девушка в отчаянии умоляла о помощи всех, кого знала. Кто просто отказал, кто и сам ничем не мог помочь, находясь в таком же положении. Продавать тоже оказалось нечего. Кроме самой себя. Именно это Наташа и собиралась сделать, и сейчас стояла, ожидая клиента. Она изнемогала от стыда и отчаяния, единственной мечтой было убежать куда-нибудь. Но девушка заставляла себя оставаться на месте – там, в комнатке, умирает маленькая Верочка, и помочь ей некому. Кроме старшей сестры.

– Простите, сударыня, – подошел к ней Никита, и девушка съежилась.

Господи, еще и русский! Пусть бы уж грек или турок, не так стыдно, когда язык непонятен. Она исподлобья глянула на богато одетого господина и с трудом выдавила из себя:

– Я к вашим услугам… Только мне некуда вас вести. Я впервые…

– Я подошел к вам не за тем, – покачал головой альфа-координатор, одновременно считывая память Наташи.

Девочка оказалась на изумление чистой и светлой, прикасаться к ее душе было удовольствием. Так что же, допустить, чтобы какой-то похотливый скот унизил ее, втоптал в грязь? Нет уж. Никогда.

– А зачем же? – с недоумением спросила девушка.

– Предложить вам работу и эмиграцию в другую страну. Там вам никогда не потребуется торговать собой ради того, чтобы выжить.

– Ради себя я бы и не стала… – вздохнула Наташа. – У меня сестренка умирает. Денег на лекарство нет.

– Тогда не будем терять времени, – решительно сказал Никита. – Показывайте дорогу, возьмем ребенка и немедленно к нашему доктору.

– С-п-п-а-с-с-и-б-б-о-о… – едва сумела выговорить давно отвыкшая от простого человеческого сочувствия девушка. – Это там…

Она показала куда-то в сторону порта. Никита решительно взял Наташу за руку и повел за собой, предварительно считав из ее памяти, где расположена комната, которую она сняла на последние деньги. Девушка покорно передвигала ногами, все еще не понимая, что происходит, и почему этот богато одетый незнакомец решил помочь ей. Да мало того, что помочь! Предложил работу и эмиграцию в благополучную страну. Как в сказке какой-то! Она очень боялась поверить и очень боялась, что по приходу этот господин прикажет ей раздеться и ублажать его похоть прямо на глазах у Верочки. Хоть бы только этого не случилось… Наташа молилась Господу, прося избавить ее от такой судьбы.

Павел шел за Никитой и неизвестной девушкой, почти незаметно улыбаясь. Его друг не изменился, он остался настоящим человеком. Высокая должность не превратила его в бесчувственную сволочь, как многих других. Капитану и самому до слез жаль было эту несчастную девушку, пошедшую на страшную жертву ради младшей сестры, но он ничем не мог ей помочь. Нечем просто. А Никита может и помогает.

До временного жилища Наташи добирались минут двадцать. Облезлый, старый дом, набитый сейчас под завязку эмигрантами, у которых нашлось немного денег, чтобы заплатить за такую роскошь. Хотя, по сравнению с большинством рядовых, юнкеров и офицеров армии Врангеля, которым предстояло зимовать в палатках за городом, они действительно находились в царских условиях.

Поднявшись на третий этаж, все трое прошли в самый конец затхлого темного коридора. Наташа открыла самую крайнюю, крохотную дверку, в которую с трудом можно было протиснуться, и они вошли в каморку, в которой едва поместились лавка, заменяющая кровать, и колченогий стол с двумя табуретами. На лавке металась в жару и вскрикивала девочка лет десяти. Никита положил руку ей на лоб и вздрогнул – ребенок горел, как бы не все сорок. Не теряя времени, он завернул девочку в одеяло и подхватил на руки. Потом открыл на стене напротив гиперпереход.