Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Страница 9

Никогда в жизни контрразведчик так не выматывался, как за эти несчастные три часа в биоцентре, ни разу его так не гоняли. Вскоре каждый мускул тела дрожал и жалобно просил пощады. Но пощады Целители не давали. Когда сбор необходимой для программы преобразования информации был завершен, Никита обессиленно рухнул в ближайшее кресло и долго отфыркивался, залпом выпив не меньше литра какого-то сока. Рядом сидела не менее измотанная Лави. Худой Ник выглядел похожим на скелет и никак не мог прийти в себя.

– Теперь прошу пройти за мной, – эмообраз подошедшего Целителя, высокого блондина лет тридцати, был окрашен в холодноватые, голубоватые тона деловитости.

С трудом встав, Никита помог подняться Лави и Нику. На заплетающихся ногах они поковыляли за ехидно ухмыляющимся Целителем. Зайдя в знакомое по «Пику Мглы», похожее на желудок огромного животного помещение госпиталя, облегченно вздохнули. Слава тебе, Господи, все закончилось, новых физических нагрузок не предвидится. В полу исходили пузырями три ямы ти-анх. Целитель молча показал на них, послав ободряющий эмообраз. Никита улыбнулся ему, помог жене спуститься в одну из ям, после того сам забрался в другую. Дно начало медленно уходить из-под ног и одновременно гасло сознание. Не успела розовая слизь ти-анх дойти до губ, как оно погасло окончательно.

* * *

Тартик уныло пинал мяч на площадке, не понимая как ему жить дальше. С того дня, как он побывал на могиле у мамы, прошло десять дней, и он до сих пор не пришел в себя. Но если бы только это! Увы, дело было совсем в другом. Мальчишка изменился после того, как сам побывал на краю гибели и спас от смерти девочку. После того, как узнал, что мама его не предавала. Но все друзья помнили вожака своей компании прежним, и не поняли, что он уже не тот. Что он стал другим. Они продолжали привычно третировать Ленни и Саркиса, очень удивляясь, что Тартик больше не желает участвовать в их развлечениях. А когда он пытался объяснить, что они ошибаются, как раньше ошибался он сам, только пожимали в ответ плечами. Они просто не понимали.

И Тартик был потрясен их непониманием. Хуже всего было от осознания, что это под его влиянием друзья стали такими. При виде плачущего Саркиса, забившегося в угол, Тартика передергивало, ему казалось, что он сам такой же, каким был отчим-убийца. Он попытался остановить издевательство, и даже подрался с Мереком, бывшим раньше его ближайшим другом. После этой драки друзья отвернулись от бывшего вожака, а те, над кем раньше издевался Тартик, тоже не приняли, не поверив, что он изменился. И мальчишка остался в полном одиночестве. В пустоте.

А тут еще Барлик куда-то уехал. Уже целых пять дней директора не было, и Тартик отчаянно скучал. Книги и инфофильмы не могли заполнить дефицит общения. Советы сержанта тоже не помогали, исправить ситуацию не удавалось – от него шарахались и те, и другие. Обидно было до слез, но плакать себе мальчишка не позволял. Он – сильный! Он – справится! И Проклятый с ними со всеми. Но обида никуда не уходила, и Тартик никак не мог понять, что ему делать. Самых слабых он взял под защиту и вступался, если кто-нибудь из бывших друзей пытался действовать привычным образом. Драться с Тартиком один на один никто не рисковал, знали уже, что бесполезно. Налетать толпой тоже не хотели, понимая, что такая драка полностью уничтожит шансы группы выиграть галактический круиз. Полететь хотелось каждому, потому внешне все было тихо и благопристойно. Но только внешне!

Странный свист сверху привлек внимание Тартика, он поднял голову и замер на месте с открытым ртом. На спортивную площадку детского дома медленно опускались три лам-истребителя в походной стреловидной форме. Живые машины двигались слаженно, казалось, их ведет одна рука. Несколько секунд – и перед Тартиком, в каких-то ста метрах, стояли на трехметровых суставчатых опорах три бесформенных овоида. Мальчишка никак не мог заставить себя сдвинуться с места, он снова вспоминал невероятное ощущение лам-истребителя своим телом. И страстно завидовал пилотам этих живых машин.

Со всего детдома на спортплощадку сбегались воспитатели, дети, учителя. Возле крайнего истребителя закрутилась воронка гиперперехода, откуда вышел добродушно улыбающийся Барлик, одетый, как обычно, в черные шорты и разодранную красную косоворотку. Специально он ее, что ли, рвет? Длинные волосы директора торчали во все стороны, и выглядел он сейчас сущим бродягой. Тартик обрадованно посмотрел на него – вернулся, уж он-то поможет разобраться с трудной ситуацией. Директор быстро окинул взглядом площадку, заметил замершего неподалеку мальчишку и направился к нему.

– Что, брат, нелегко? – сочувственно спросил он, положив руку Тартику на плечо, от чего тот едва не расплакался. – Быть добрым всегда трудно. Но мы ведь сильные?

– Да!

– Значит, справимся, – улыбнулся чем-то очень довольный дварх-майор. – Идем гостей встречать.

Он взял Тартика за руку и повел его к лам-истребителям, уже окруженным толпой детей и воспитателей. Краем глаза Барлик отметил, что неподалеку стоит Вельма со своей мамой. Ясно, девочка решила пригласить мать в гости, показать все, о чем рассказывать просто бесполезно. Очень хорошо! Чем больше будоражащих воображение слухов о новом облике детских домов пойдет по Трирроуну, тем лучше.

Новые идеи приживаются нелегко, и важно, чтобы люди своими глазами видели результат их применения. Тысячи прекрасных слов не заменят одного маленького доброго дела. Главное, не навязывать своего образа мыслей, а осторожно подтолкнуть людей к тому, чтобы они думали сами и сами делали выводы из увиденного. Пожалуй, стоит подарить кое-какие полезные вещи самым бедным школам. Особенно, в далеких провинциях. Триррад все-таки столица, и здесь кое-что есть. Тогда как в провинции…